Народная артистка России, лауреат Государственных премий СССР и РСФСР, рассказала в
интервью корреспонденту «НГ» Розе Цветковой о том, как же глупо она
поступила, не рассказав премьеру России Владимиру Путину на прошедшей
встрече в Санкт-Петербурге 29 мая о том, что ее по-настоящему волнует в
связи с маршами несогласных.
– Лия Меджидовна, вы действительно ничего не говорили во
время той встречи премьера с представителями благотворительных
организаций в Санкт-Петербурге?
– Да, я действительно молчала, потому что я все неправильно поняла,
когда мне позвонил какой-то чиновник из администрации президента. Этот
чиновник меня спросил, о чем я собираюсь спросить Путина. Я тут же
ощетинилась: «А по какому праву вы этим интересуетесь?» Он говорит: «Ну
как же, Владимир Владимирович должен подготовиться, чтобы иметь
возможность вам ответить». Понимаете, я сдуру, сгоряча заявила, что буду
молчать как рыба об лед. Но это было неправильно. Мне была дана
возможность высказаться. Власть хотела знать мое мнение вообще о жизни,
обо всем, а я промолчала.
– Как вы отнеслись к диалогу Юрия Шевчука и Владимира Путина
во время этой встречи?
– Я должна была поддержать Шевчука. Но там я молчала, потому что
обещала этому чиновнику молчать. Это глупо! Неправильно! Если тебе дают
возможность говорить – надо говорить. И Шевчук, как человек граждански
зрелый, отлично подготовился, но не успел все сказать по пунктам, его
еще поддержал Олег Басилашвили. Если бы еще я поддержала, то не было бы
глупого разговора, не было бы увода этой темы в сторону.
– Не хотим вас обидеть, но, может быть, в том разговоре с
представителем администрации президента вам было рекомендовано не
поднимать острых тем?
– Никто меня не покупал, меня купить очень трудно. Я не знаю, почему я
не поддержала Шевчука. Но мне было очень обидно, что остальные
присутствующие стали эту тему высокую, подлинный диалог с властью
спускать ниже плинтуса. Не было никакой манипуляции сознанием.
Невозможно манипулировать Шевчуком, Басилашвили тоже не
проманипулируешь. Повторяю, я дала себе слово молчать, чтобы не
замыливать вопрос, ради которого мы там были, – вопрос о больнице.
Кстати, Путин был готов к диалогу на эту тему и на все остальные. Он
очень подробно изложил свое видение этой проблемы, которую он
прорабатывает, в которой он уверен. Более того, он предложил такой ход,
который меня сразил. Помните, там был мальчик, больной лейкемией,
который пригласил премьера попить чаю с блинами. И Владимир Владимирович
предложил этот большой комплекс, связанный с лейкемией, – это больница,
поликлиника и отель, – назвать именем этого мальчика, Димы Рогачева.
Послушайте, в этом есть пафос. Не так, как мы привыкли – именем Ленина,
Сталина, Маркса, а просто больного мальчика.
– Получается, если бы вы включились в беседу, были все шансы к
тому, что власть в лице премьера прислушалась бы к словам интеллигенции
о том, что происходит в стране?
– На какие-то вопросы он отвечал прямо, а от каких-то он уходил, и
даже не ловко, а очень умело, как стреляный воробей. К примеру, так он
ушел от вопроса о марше несогласных, перевел на то, что из-за этих
маршей на работу не доехать. Он очень ловкий политик. Мы же это все
понимаем, и надо было поддерживать Шевчука, который все, что думал,
проговорил, а больше ему не дали говорить. Надо было мне поддержать его,
как Басилашвили поддержал. И о налоге на меценатство, и об этом
проклятом небоскребе в Питере. Надо было сразу же поддержать вопрос о
марше несогласных. Правда, Шевчук такой высокий гражданский уровень задал, а Путин ему в
ответ такой начальственный посыл дал – теперь я говорю, а вы молчите. У
Юры было что возразить, потому что Путин начал тему уводить. А мы все
смолчали.
– О чем бы все-таки вы хотели спросить Путина?
– И у Юры, и у меня был еще ряд важных вопросов. Почему не
расследован ряд убийств: Маркелова, Бабуровой, Эстемировой. В тюрьме
умер адвокат, которого замучили, Сергей Магнитский. Я была на суде
Ходорковского, я слушала этих проклятых прокуроров, Лахтина этого, это
же просто лжесвидетель какой-то. Мне было что сказать и спросить. Весь
мир хохочет над нами.
|